Огненный суд [Литрес] - Эндрю Тэйлор

Она осторожно встала с кресла. Ее личный кабинет был на втором этаже, рядом с ее спальней, но с окнами на Пэлл-Мэлл, а не на сад позади дома и поля за ним. Она направилась к лестнице.

Дом затих. Прошел час после обеда. Слуги были где-то внизу, жили своей загадочной жизнью, делали что-то, что делают слуги, когда не прислуживают своим хозяевам. Мэри бы пришла, если позвонить. Но ей не нужна Мэри. Ей нужен Филип.

Где-то внизу хлопнула дверь. Послышались легкие шаги в холле, потом вниз по лестнице на кухню. Она выждала, пока все не стихло. Потом медленно спустилась по лестнице, шаг за шагом, опираясь о широкие перила. Подошла к двери кабинета Филипа. Постучала и вошла.

Он сидел за столом перед кипой бумаг. Она отметила, что среди них были документы, похожие на планы домов. Этот проклятый Драгон-Ярд.

Насупившись, он встал и поклонился.

– Мадам, – сказал он. – Я не ожидал.

Он пододвинул ей стул. Его кабинет казался ей унылым, хотя он и выходил окнами в сад. Он был маленьким, квадратным, темным и чисто мужским. Стены отделаны панелями из мореного дуба. У окна стоял письменный стол, а в пределах досягаемости – пресс для книг. У противоположной стены стоял высокий шкаф, богато украшенный резьбой в виде голов сатиров. Только турецкий ковер был разноцветным.

Радость бурлила в ней.

– Я жду ребенка.

Она готовила прелюдию, хотела разогреть его любопытство, продлить удовольствие. Но не смогла сдержать себя.

– Я жду ребенка, – повторила она. – Это мальчик. Я знаю. – «И все наши беды рассеются», – подумала она. – Хвала Господу.

– Опять? Вам не надоели эти дурацкие шутки? – (Она заткнула уши руками. Но не могла скрыться от его голоса.) – Вы мне это говорите в четвертый раз? Или в пятый? Я потерял счет. И все эти ваши дети куда-то деваются, как снег весной. Это лишь ваши фантазии, мадам, выдумки вашего больного воображения.

Раздался стук во входную дверь.

– Это неправда! – Она убрала руки от ушей. – Как вы можете говорить подобные вещи? Мне не везло. Да что там говорить, мне кажется, я их теряла прежде всего потому, что меня сглазили. Помните ту старуху, ту, что вечно торчала на углу дома. Она ведьма, Филип. Вы согласились со мной, помните. В любом случае ее больше нет. Ричард ее прогнал, хотя лучше было бы сжечь. Но теперь все позади. – Она обняла себя за плечи. В холле послышались голоса, потом шаги. – Я ношу вашего сына.

Он не улыбнулся радостно. Не заключил ее в объятия. Он сел за стол и потер глаза.

– Джемайма, любовь моя, – сказал он грустно. – Если бы это была правда, никто бы не радовался больше меня.

В дверь постучали. Вошел Ричард. Бросил на Джемайму лукавый взгляд, и она догадалась, что он подслушивал.

– Господин Громвель, сэр, – объявил он.

Громвель вошел с гордым и самоуверенным видом в своем поношенном аристократическом костюме. Его лицо просияло, когда он увидел Джемайму.

– Мадам, – молвил он, – вы украшаете эту комнату, как ангел украшает рай.

Когда наемный экипаж подъехал к западному концу Бедфорд-стрит, Кэт подняла кожаную шторку над дверцей. Она рисковала, отправляясь сюда. Насколько ей было известно, никто за ней не следил от Савоя до стоянки экипажей, но никогда нельзя знать наверняка.

Сначала ей показалось, что господина Хэксби нет. Потом возница подал вперед, и она увидела его высокую худую фигуру на углу. Он опирался на столбик, защищающий пешеходов от потока транспорта на Стрэнде.

Кэт дважды постучала в перегородку, отделяющую ее от возницы. Он встал у обочины в нескольких ярдах от столбика. Она ощутила невероятное облегчение, увидев, как Хэксби нетвердой походкой идет к ним, опираясь на трость. Не просто облегчение – еще и привязанность. Она поняла, что скучала по нему. А также скучала по работе в чертежном бюро. Инфермари-клоуз был убежищем, но и тюрьмой тоже.

Он открыл дверцу.

– Дорогая моя…

– Велите вознице ехать дальше, сэр.

– Куда?

– Не имеет значения. Пусть едет к улице Холборн.

Когда Хэксби взобрался в экипаж, она взяла его руку и помогла сесть. Она почувствовала укор совести, увидев, что он ослаб еще больше.

Экипаж дернулся, тронулся с места и влился в поток транспорта. Кто-то их обругал, возница выругался в ответ. Теперь дверца была закрыта, а шторка опущена, и экипаж освещался внутри только щелочками света между шторками и рамами вокруг них. Лицо Хэксби, всего в ярде от Кэт, маячило, как бледное пятно, черты которого под широкополой шляпой казались бесформенными.

– Спасибо, что пришли. Я думала, вы не захотите…

– Я тревожился, – сказал он срывающимся голосом, едва слышным из-за топота копыт и грохота железных колес по мостовой. – Я не понимаю, почему ты сбежала. Бреннан сказал, что видел тебя с мистером Пултоном. Что-то связанное с Пожарным судом? Так? Драгон-Ярд и дело мистера Марвуда, хотя кто знает, что это за дело. Как бы мне хотелось…

– Сэр, – перебила она его, – вы не должны тревожиться обо мне.

– Это было так некстати. У нас столько работы. Где ты была? Ты не сказала в письме.

Она не ответила на вопрос.

– Я в безопасности и надеюсь, что скоро снова буду с вами.

– Мне следует тебя уволить, – сказал он, внезапно разозлившись. – Ты моя служанка, в конце-то концов. Какое ты имеешь право покидать меня, пока я тебя не прогоню?

– Простите меня, сэр. Мне жаль, что так получилось. – Она наклонилась вперед. – Скажите, вы принесли его?

– Да и это тоже. Зачем, во имя Всевышнего, он тебе понадобился? – Он все больше распалялся. – Образец почерка сэра Филипа? Подумать только! И безо всякого объяснения, без какой-то бы ни было причины, даже без «с вашего позволения».

Экипаж накренился, когда сворачивал за угол, колесо заскрежетало по камню бордюра. Хэксби отбросило на Кэт.

– Бестолочь возница! – злобно сказал он, направив свой гнев на другой объект. – Я лишу его лицензии.

Кэт помогла ему вновь усесться.

– Ничего дурного не случилось, сэр.

– Я тебя не ушиб? – спросил он. Его гнев прошел так же внезапно, как возник. – Я такой неуклюжий, да еще и намного тяжелее тебя.

– Вовсе нет.

Повисла пауза. Хэксби искал на ощупь что-то у себя в камзоле.

– Вот… – Он протянул сложенный лист бумаги. – Письмо от сэра Филипа. Совсем короткое. Ты должна будешь его вернуть.

Она взяла письмо из его дрожащих